Предлагаю вашему вниманию воспоминания о работе на КАМАЗе Зацепина Александра Яковлевича, который приехал на КАМАЗ в 1972 году, работал начальником цеха очистки промышленных стоков (ОПС) Управления главного энергетика (УГЭ) КАМАЗа (1972-1977), заместителем начальника УГЭ КАМАЗа (1977-1985), заместителем коммерческого директора КАМАЗа – техническим директором коммерческой службы (1985-1999).
В августе 1981 года мы с женой Полиной настроились покупать автомашину, на которую стояли в очереди еще с мая месяца.
Хотели купить ВАЗ-2111, подешевле, но оказалось, что такая модель нам не досталась при голосовании в профкоме.
Дали ВАЗ-2105.
Не хватало еще 2 тысячи рублей.
Пришлось занять деньги у главного бухгалтера Василия Ивановича, которому я написал заявление с просьбой перечислять из зарплаты ежемесячно 200 рублей на счет в Сбербанк.
Иначе он не давал.
Машины пришли только в августе месяце.
Радости не было предела.
Я походил месяц на занятия по вождению и получил права уже в начале августа.
Так как у меня был водитель Юра, мы выгнали машину, проверив ее техническое состояние, и я сразу начал тренироваться ездить в основном на дачу и по окрестным дорогам...
.
В ноябре 1981 года провалилась выпускная хоззбытовая канализация из корпуса КСКЧ литейного завода и мы ее ремонтировали.
Для этого пришлось нарушить целый пролет железнодорожного полотна въезд в корпус.
Это были суббота и воскресенье, а рано утром 22 ноября в 5 часов утра я повёз семью в Казань.
Рано потому, что машины через плотину пропускали только до 7 часов утра, ведь велись ещё строительные работы по железнодорожному полотну.
А ночью 21 ноября ударил мороз, повалил мокрый снег, и на дороге стало скользко.
Не имея опыта вождения, да еще на нешипованной резине, мы далеко не уехали.
Проехав Елабугу на участке после перекрестка на Лекарево, меня закинуло так, что едва не перевернувшись мы улетели на противоположную сторону под глубокий откос дороги.
Нас вытащил только ГАЗ-66 с лебедкой.
Несмотря на сложную дорогу и мокрую метель я продолжил дорогу и только к 13 часам мы доехали до Казани.
Дорога до Казани была как каток, была масса аварий, заносов и буксующих машин на подъемах...
.
В 1981 году генеральным директором КамАЗа был назначен пришедший из министерства Фаустов Василий Алексеевич..
Мое мнение о нём сложилось не сразу.
Конечно, это был не Васильев Л.Б.
Вроде бы делал всё так же, но не было такого руководства, к которому мы привыкли.
В 1982 году, не знаю почему, к нам приехала центральная комиссия по проверке дел и выявила серьезные упущения в организации хранения комплектующих на складах Управления смежных производств (УСП) КАМАЗа (начальник управления - Сигал Владимир Борисович)
Действительно, там был страшный бардак.
Все комплектующие хранились под открытым небом, не работала система пожаротушения, очень плохо организован учёт.
Персонал, включая руководителей, сидел в вагончиках.
Не было санузлов, в вагончиках не всегда нормально работало отопление, процветало воровство, была плохо организована охрана и т. д.
Конечно, Сигала В.Б. сняли с должности.
Для устранения всех неприятностей на складе за объектом закрепили заместителя коммерческого директора Петкевича.
У службы коммерческого директора тогда в подчинении был свой отдел капитального строительства из 9 человек, который вёл курирование строительства, отставших от основных объектов II очереди КамАЗа.
Ему в помощь подключили Проектное управление, которое выпустило проект реконструкции всех складов, помещений, пожаротушения, строительство закрытых складов для номенклатуры , которые могут портиться на открытом воздухе, капитальное ограждение и т.д .
Выпустили приказ по объединению, где озадачили и мою службу.
Начались ежедневные встречи и совещания, проводимые Фаустовым, протоколы писал Петкевич, он же контролировал выполнение по срокам в приказе.
Начался осенний период, персонал склада работал в тяжелых условиях: нужно было и обеспечивать конвейер комплектацией, и принимать по 64 вагона в сутки, не допуская их простоя, и строить, строить, строить.
Вот там произошло тесное сотрудничество моё и персонала, моё и генерального директора, моё и коммерческого директора Нижника Петра Брониславовича.
Часто я его выручал по сдаче объекта на праздничные дни пожарникам.
Мы там проработали практически два года, выполняя приказ генерального.
Очень много сделали, практически построили своими силами водопровод, задействовали силовые электросети, выполнили внутреннюю сантехнику бытовых помещений и другие работы.
Я продолжал работать заместителем главного энергетика КамАЗа, проводил еженедельные совещания с заместителями главных энергетиков заводов, что усиливало влияние на качество работы заводов по вопросам экономного расхода воды, экологических вопросов, рассмотрению справок на премии заводам, которые я визировал.
В этом же году появились проблемы со Ставропольским заводом прицепов, куда часто посылали в командировку нашего шефа Косотурова А.И
К нам пришел по рекомендации директора завода запчастей заместитель Косотурова по общим вопросам племянник бывшего заместителя министра автопрома.
Настоящий дурачок, он отвечал за снабжение, транспорт, спецтехнику.
Так как работа у него не клеилась, он часто ругался с Косотуровым, а тот всё докладывал Фаустову, что, мол, его зря наказывают, часто ходил к генеральному с жалобами.
Однажды «накатал телегу» в горком и народный контроль, что Косотуров А.И. якобы по праздничным дням ездит на служебной машине к брату в Заинск, где тот был директором Заинского завода колес.
Косотурова стали напрягать, у нас в УГЭ появились провокаторы в лице помощника Косотурова - Быстрова Н.Ф, Лесняка (племянника заместителя Министра автомобильной промышленности),
Кузнецова Энгельса Ивановича - заместителя Косотурова по электроснабжению, Яппарова Махмуда Канафеевича - секретаря парткома УГЭ.
Я это понял позднее, когда пошёл к Фаустову на приём и там задал генеральному вопрос: «Почему давят на нашего шефа? Ведь ему нет замены».
Фаустов выслушал меня и выгнал, сказав, что не надо защищать Косотурова.
Потом меня вызвал к себе Полторыхин Павел Павлович – секретарь парткома КамАЗа, чтобы выяснить, почему я так считаю, и кого бы надо поставить главным энергетиком…
Все похождения мои в защиту Косотурова ничего не дали и, когда Косотуров был в Ставрополе, вышел приказ о снятии его с должности и переводе на другую работу.
Позднее меня задержал после совещания Кузнецов Энгельс Иванович.
И передал мне слова Фаустова В.А., что, мол, если я не хочу работать, то могу уйти с КамАЗа.
Я тогда сказал Кузнецову, что он не достоин этой должности, что если он так будет руководить, то ему долго не работать на этом месте...
Но, так как Кузнецов стал начальником управления, то позднее я часто слышал, что он нашёл мне замену, таким образом подстрекая меня к увольнению.
Помню, говорил ему, что на мою должность трудно найти порядочного человека, знающего дело, а должность моя была не мёд…
К тому же и мои начальники цехов стояли за меня горой.
.
В том же году в службе теплоснабжения произошло ЧП.
При ремонтных работах на подкачивающей станции тепловых сетей при установке электрического концевика задвижки электрик ошибочно подал напряжение на открытие этой задвижки.
Горячая вода хлынула в здание и слесари, которые были в помещении насосной, не смогли убежать.
Все трое сварились от горячей воды.
Заместителя главного энергетика по теплоснабжению Сухих Анатолия Александровича сняли с должности и перевели ко мне начальником сантехнического отдела, начальника теплосилового цеха едва не посадили, Кузнецов отделался предупреждением.
Однако Косотуров А.И. ушел на строящийся Елабужский тракторный завод главным энергетиком и часто мне звонил с предложением перейти к нему главным инженером энергетического отдела завода, но я всегда отказывался, говоря, что мне это не нужно и у меня все проблемы решены.
Он обещал решить вопрос с квартирой для детей, обещал загранкомандировку и вообще перспективу роста.
Об этом узнал Кузнецов и стал меня шантажировать переходом на Елабужский завод.
Кузнецову не нравился мой авторитет, какой у меня был в генеральной дирекции, у директоров заводов.
Ко мне больше, чем к нему, они обращались по проблемным вопросам, а однажды технический директор Азаров Владимир Алексеевич позвонил мне и сказал о том, что он приглашает Кузнецова на совещание по проблемному письму из Республиканской СЭС и, чтобы я тоже был.
Когда началось совещание, где были все директора заводов, представители Проектного управления и местная СЭС в лице Ганеевой Кафии Муллахметовны, при докладе Кузнецова Э.И. технический директор сделал ему замечание, что он не готов и сказал: «Зацепин, прошу вас доложить нам о состоянии дел, потому, что твой начальник пришёл нам тут лапшу на уши вешать…».
Азаров взял и удалил Кузнецова с совещания как неготового.
Внизу Азаров Владимир Алексеевич – технический директор КАМАЗа.
Я продолжал работать в УГЭ и чувствовал себя комфортно, так как имел большой авторитет среди всех служб управления, мне передали даже функции заместителя по транспорту, добавили 30 рублей персональной доплаты к окладу и он стал 270 рублей в месяц, получал хорошие премии за экономию энергоресурсов, в общем выходило до 700-800 рублей в месяц.
На совещаниях меня никто не трогал, постоянно в 12 часов по понедельникам от КамАЗа я ходил на городские совещания, которые проводил председатель горисполкома с участием всех членов исполкома.
Там приходилось отвечать на вопросы, которые поднимали участники совещания.
Обстановка в городе с питьевой водой была напряженная.
Мне приходилось в течение суток регулировать давление на разных потребителей, в зависимости от того, когда у кого бывают часы пиковых нагрузок.
Ночью накапливали полные уровни ёмкостей накопителей, а утром до работы и вечером по приходу людей домой поднимать давление.
Это связано было с отставанием ввода блоков фильтров питьевой воды на станции очистки воды.
Город рос очень быстро, потребление росло, а строительство на станции очистки воды отставало. Мне приходилось не раз обращаться к строительной дирекции КамАЗа с просьбой выделять больше денег на этот объект.
Мне отвечали, что Камгэсэнергострой не сможет освоить больший объем.
У них появились другие объекты в виде Курской атомной станции, блок на Воронежской атомной, блок на Смоленской атомной электростанции и перекачивающих станциях нефтепровода в Можге. Шло и увеличение мощностей на Нижнекамской ГЭС, строительство Татарской атомной станции в Камских полянах, которую позднее закрыли.
.
Продолжение следует…
